Этот фрагмент нельзя было делать пафосным. Прежде всего потому, что Брокк здесь страшно усталый и недавно побитый. Ему, в принципе, хочется злиться, но тупо не хватает сил. Но при этом момент должен быть напряженным. Поэтому я и тогда, давно, его переделывал, и сейчас, когда перечитал, переделал еще раз. По идее, паладинского гнева там осталось ровно столько, сколько должно быть. Главное, что не больше.
...– Так вот, мелюзга, – продолжил
я, не обращая внимания на попытки карлика вмешаться в ситуацию, – есть
предложение, которое устроит нас обоих. Ты навоевалась, или хочешь… – я оборвал
речь на полуслове и обернулся – в комнате что-то было не так. Помещение
заполонил очень низкий и тихий, гул, раскрасивший мое тело дорожкой мурашек.
– Что это?.. – начал, было, я, но
ответа не было. Девчонка рухнула в кресло и каменно, неестественно застыла. Гудение
перешло в полный страдания стон. Медленно, судорожными рывками, голова полукровки
поднялась. Один взгляд – и я с проклятием отшатнулся – ее глаза горели.
Буквально! Под широко распахнутыми веками бились языки пламени, стекали по
ресницам, превращая лицо в одновременно ужасающую и прекрасную маску. Пламя
разгоралось прямо под кожей, шевелило ее, рвалось наружу… Альвини широко
раскрыла рот, словно пытаясь закричать, и с багрово-огненного языка сорвались
ослепительно белые сгустки пламени. Скованный ужасом, я чувствовал, что не могу
двигаться…
… Тронутый всем телом врезался в
меня, опрокидывая на пол. Девчонка взорвалась: пламя брызнуло из нее,
вспучилось яростным облаком и также стремительно опало, подпалив несколько книг
и газет, да разметав по полу мусор. До нас стихия не дотянулась.
Еще одна деталь простейшей
головоломки встала на свое место – девчонка оказалась Измененной. Вот только от
обычных уродов ее отделяла огромная пропасть. Дела были очень и очень плохи.
– Лемора! – Карл, пошатываясь, вскочил
на ноги и кинулся к обмякшей в обуглившемся кресле девчонке.
Ага. Стало быть, Лемора.
Пока он пощечинами возвращал отродье
Хаоса в реальность, я затушил полой плаща разгоревшуюся бумагу, прикурил от
тлеющей обложки некоего объемистого тома, подошел к окну и вгляделся в
затянутое тучами утреннее небо. Комья пропитанной грязью небесной ваты мелким
дождем словно доказывали, что на время года и суток им глубоко плевать. Но и это
воплощенное уныние радовало – если я мог его видеть, значит, смерть и впрямь
обошла меня стороной.
Вот же шутка судьбы – наткнуться
на хаотического мага, да еще и такого взрослого. Сколько бы ни было лет этой
Леморе, и как молода бы она ни была для своего народа, факт остается фактом –
Магическая полиция успешно прошляпила и уже лет двадцать не может найти одно из
опаснейших порождений Хаоса. Существо, не способное контролировать связанную с
ним стихию, у которого магия привязана не к разуму, а к эмоциям… Вообще, мне
следовало немедленно искать своего расторопного инспектора и, не раздумывая, сдавать
девчонку с рук на руки.
Я быстро обернулся и встретился с
устремленными на меня двумя парами глаз. А ведь доложи я магполам про Лемору,
Карл тоже попадет под раздачу – за укрывательство. И Астан… И все, кто ее знал.
Девчонка – живой топор, висящий над шеей каждого, кому посчастливится узнать ее
тайну. Я снова уставился в окно.
– Ты понимаешь, что ты такое? –
спросил я.
– Я не знаю… – голос ее снова
изменился. Из него напрочь исчезли интонации. Но одновременно с ними ушла и
подростковая задиристость. Остался лишь бесполый и бесплотный голос
хаотического мага. Я старался думать об этом... существе только так. Было
проще.
– Достойный ответ. А что я сейчас
должен сделать – знаешь?
– Представляю… Но учти – меня
ведь не догонят.
– Наверняка. Даже такая выжатая,
в забеге ты меня сделаешь. Вот только при этом крепко подставишь всех, кто тебя
знает.
– Тогда я убью тебя.
– Не смеши. С ножом ты
обращаешься хорошо, но не лучше меня. А я тебя сейчас одним щелчком убью. Или хочешь
еще раз поколдовать?
– Детектив, ты что же, гад?.. –
слабым голосом начал карлик.
Сейчас он скажет что-нибудь ненужное.
– Помолчите, мастер Райнхольм, –
я постарался сохранять ту же ровную интонацию, – мой долг – выдать Магической
полиции опасное для общества и мирового равновесия существо.
– Да засунь…
– Послушай, Карл, – чуть повышу
голос, – вдруг лучше дойдет, – слушай и вникай. То, что ты считаешь милой
девочкой, такой же Тронутой, как ты, на самом деле представляет собой нечто
иное. У нее на мозге шишка. И пока эта шишка на своем месте, ты сидишь прямо
под скалой, которая в любой момент может рухнуть тебе на голову. Видел, что сейчас
произошло? Ты это покрываешь? Зачем? Или будешь врать, что не знал о приказе
докладывать о них при первой же возможности?
– Да ты издеваешься?..
– Я? Нет. Ее же не уничтожат, не
запрут…
– Просто сделают идиоткой!
Овощем! – О, глядите-ка, кто заговорил.
– А ты заткнись, пока старшие
разговаривают.
Вот так. Примолкла, глаза – по
золотой монете. Пусть переваривает некоторое время, заодно помолчит. Я вперил
грозный взгляд в испуганную парочку Тронутых.
– Карл, ответь, зачем ты ее
защищаешь? Не понимаю.
– Да и не поймешь ты, детектив, –
Тронутый смотрел мне в глаза, довольно-таки успешно сохраняя на лице
спокойствие, но во взоре бешеной лисой металась паника, – о доверии-то, небось,
только в книжках читал.
– Он меня спас, Брокк. Нашел на
улице, и не дал помереть с голоду. И пристроил потом.
– В банду беспризорников? Все
лучше и лучше.
– А куда ей еще было идти? Да
отдай я ее в хороший дом, тут же вызнали бы секрет, да сдали синим – за
вознаграждение.
– И были бы правы. Она… Ладно. Ты
прав. Я все равно вряд ли пойму. Пускай время покажет.
– Что? – кажется, они спросили
одновременно.
– Время, говорю, покажет. Сейчас
вы оба мне нужны. И ты, – я ткнул пальцем в сторону карлика, – и ты. Похищение
Астана, если, конечно, это и впрямь было похищение, вполне вероятно касается и моего
дела – не зря же твой блондин объявился сразу после моего ухода. Да и заказ отменять
не с руки. А пока мы будем делать дело, я, милостью Творца и Его Порядка,
попробую понять, как можно привязаться к такому опасному существу как ты,
Лемора. Советую мне понравиться. Очень советую. Ну, или попробуй еще разок меня
убить.
Демонстративно глядя в окно, я
честно выждал целый сегмент. Молчание.
– Превосходно. И еще кое-что. У
меня есть кое-какие дела с Магполом. Если вдруг случится такое, что мне
придется пообщаться с кем-то из синих, твоего духа чтобы и рядом не было. Но по
первому оклику ты должна вернуться. Не теряйся. Мы нужны друг другу.
Настал момент истины. Сейчас меня
или убьют, или они заглотят наживку и пойдут на мировую. Конечно же, я
блефовал. Со сломанным кинжалом, невыспавшийся и усталый, я мало что мог сделать
против полукровки, даже не будь с ней крепкого карлика. А вдвоем бы они... Ох, не
хотелось мне этой войны. Я был готов отпустить Тронутого и даже девчонку – ну какой
она, в сущности, монстр, угроза обществу? Чем дальше душа отходила от встряски,
тем яснее становилось – если даже в страшном гневе и отчаянии девчонка выдала такую
жалкую вспышку, от такого чудовища Мироздание вряд ли сильно пострадает. Измененные,
конечно, вызывают у меня дрожь отвращения от пяток до кончиков волос, но я не
фанатик-муэллист, чтобы с пеной у рта требовать очищения мира от «скверны
воплощенной» не собираюсь. Пусть живут.
– Собирайтесь. Скоро на улицах
будет много народу, хорошо бы до того осмотреть развалины. Еще бы немного
поспать, вот только в сказки мы не верим, правда? А пока хозяин дома собирает
потребный ему инвентарь, ты, Лемора, расскажи подробнее о нашем седовласом
объекте.
